Город и звезды [сборник] - Артур Кларк

Франклин настроил приемник на самую широкую полосу, и сознание тотчас принялось толковать многочисленные голоса, врывающиеся в маленькую кабинку из подводного мира. Шумы, произведенные человеком, он отсеивал сразу. К тому же гудение его лодки и лодок товарищей почти всецело поглощалось соответствующими фильтрами; однако они пропускали свист трех гидролокаторов (его датчик почти совсем заглушал два остальных) и далекое «бип-бип-бип» Гавайского коридора. Так назывался огражденный с двух сторон проход, по которому киты могли следовать через планктонные поля, не причиняя ущерба фермам. Каждый генератор слал импульсы с пятисекундным интервалом. Правда, ближайший участок вышел из строя, но отчетливо шли сигналы более удаленных частей акустического барьера. Импульсы были причудливо искажены и сливались в длинное, непрерывное эхо, так как за каждым сигналом тут же подходили посланные более удаленными генераторами. Прислушаешься — звук как бы передается вдаль по цепочке, наподобие стихающего раската грома.

На этом фоне явственно выделялись звуки природные. Со всех сторон, ни на миг не смолкая, доносились писк и крики китов, которые переговаривались между собой или просто давали выход своему восторгу. Франклин различал голоса самцов и самок; правда, он еще не научился узнавать по голосу отдельных китов и толковать их речь.

В подводном царстве нет звука более жуткого, чем крики стада китов. Закроешь глаза — и кажется, ты попал в заколдованный лес и тебя со всех сторон окружают бесы и лешие. Если бы Гектор Берлиоз слышал этот зловещий хор, он убедился бы, что природа предвосхитила его «Шабаш ведьм».

Но суеверный страх вызывает только то, что незнакомо, а эти голоса теперь уже прочно вошли в жизнь Франклина. Они больше не вызывали у него кошмаров, как это бывало вначале. Напротив, рождали чувство радости и симпатии, да еще легкое удивление: как эти исполины могут издавать такой тонкий писк?!

Впрочем, иногда звуки моря навевали воспоминание, от которого сердце переполнялось печалью. Будто он снова в радиорубке космического корабля или космической станции, сидит у приемников-автоматов, прочесывающих заданный диапазон. И отдаются в ночи призрачные голоса, очень похожие на эти: вызывают далекие корабли, работают радиомаяки, поселения на других планетах переговариваются с Землей высокочастотным кодом. И всегда за немощными голосами передатчиков был слышен рокочущий фон, вечное шушуканье звезд и галактик, наводняющих всю Вселенную своим радиоизлучением.

Стрелка хронометра коснулась нуля. Прежде чем она успела отмерить следующую секунду, море взорвалось адской какофонией. Дикое улюлюканье с подвыванием заставило Франклина поспешно убавить громкость. Так, акустические бомбы сброшены, бедные те киты, которые окажутся поблизости. Рисунок на экране индикатора вмиг изменился; испуганные животные в панике кинулись на запад. Франклин не отрывал глаз от прибора, готовый идти на перехват тех, кто свернет в сторону от бреши и вместо коридора опять окажется на планктонных полях.

То ли акустические бомбы усовершенствовали с прошлого раза, то ли киты стали более дисциплинированными: только три или четыре кита откололись от стада. Всего десять минут ушло на то, чтобы догнать их и с помощью установленных на лодках сирен вернуть в строй. Через полчаса после начала гона все стадо вышло обратно сквозь незримое окно в заграждении и закружилось в узком коридоре. Лодкам оставалось лишь дежурить, пока инженеры не закончат ремонт и не восстановят звуковую завесу.

Никто не назовет это крупной победой. Обыкновенный, будничный труд, второстепенная схватка в непрекращающейся кампании. Азарт погони уже прошел, и Франклин спрашивал себя, скоро ли транспортник извлечет их из океана и доставит обратно на Гавайские острова. Как-никак у него сегодня выходной, и он обещал Питеру вместе поехать в Вайкики, чтобы поучить его плавать.

Хороший смотритель даже в минуты затишья следит за гидролокатором. Каждые три минуты Франклин машинально включал каскад дальнего действия и нацеливал датчик на дно — просто так, чтобы знать обстановку. Он не сомневался, что его товарищи делают то же самое, томясь ожиданием.

На краю экрана появилось слабое эхо — след предмета, который находился на пределе дальности прибора: расстояние десять миль, глубина почти две мили. Франклин присмотрелся, потом недоуменно сдвинул брови. Чтобы его было видно на таком расстоянии, это должно быть что-то очень крупное, не меньше кита. Но кит — в этой пучине?.. Правда, кашалотов встречали на глубине одной мили, однако даже эти непревзойденные ныряльщики так глубоко не забираются. Глубоководная акула? Возможно… Как бы то ни было, не мешает взглянуть поближе.

Он переключил прибор на автоматическое сопровождение предмета и увеличил изображение, сколько позволял индикатор. Подробностей не различить, слишком далеко, но видно, что объект длинный, тонкий и довольно быстро движется. Он посмотрел еще, потом вызвал товарищей. Не относящиеся к делу разговоры во время операций не поощряются, но эта загадка заинтриговала его.

— Я «Сабскаут-два», — сказал он. — Есть крупный эхо- сигнал, азимут сто восемьдесят пять градусов, дальность девять целых семь десятых мили, глубина одна целая восемь десятых мили. Похоже на подводную лодку. Вам известно, кто-нибудь еще действует в этом районе?

— «Сабскаут-два», я «Сабскаут-один», — послышался ответ. — Это за пределами радиуса действия моего прибора. Может быть, там лодка Комитета по исследованиям? Какие размеры дает индикатор?

— Около ста футов, чуть больше. Скорость выше десяти узлов.

— Я «Сабскаут-три». Здесь сейчас нет никаких исследовательских лодок. «Наутилус-четыре» на ремонте, «Кусто» работает в Атлантике. Наверно, тебе рыба попалась.

— Таких рыб не бывает. Разрешите сходить туда? По- моему, мы обязаны проверить.

— Разрешаю, — ответил «Сабскаут-1». — Мы справимся без тебя. Держи связь с нами.

Франклин развернулся на юг и плавным поворотом ручки дал полный ход. Преследуемый объект успел уйти слишком глубоко для его разведчика, но ведь он еще может подняться. Даже если не поднимется, то, сократив дальность, можно получить более четкое изображение.

Через две мили он убедился, что погоня ничего не даст. Животное, несомненно, уловило вибрацию от двигателя или импульсы гидролокатора и быстро пошло вниз. Франклину удалось сократить расстояние до четырех миль, после чего эхо-сигнал затерялся в хаосе отражений от океанского дна. Напоследок он успел убедиться, что оно очень большое и относительно тонкое, но подробностей различить не смог.